Ну а что думал офицер суда Топорны, осталось неизвестным. Спутники затруднялись определить, обращает ли он хоть какое-то внимание на нестерпимую какофонию. (Стажёр Дубовны точно знал, что обращает, поскольку видел, как Пол тщательно заполнял бланк расстрельного приговора на господина Сверло-Коптищева, но предпочел оставить это знание при себе. В конце концов, генеральный следователь всегда говорил, что язык лучше держать за зубами.)
«В салон? – удивилась Каролина. – Ну что ж, надо проверить…»
Мужчины галантно представились и, пока лифт возносил пассажиров на нужный этаж, ненавязчиво поглядывали на молчащую даму.
– Господа, все это крайне занимательно, – решил сменить тему Бессмертных, – но что делать с этим… хм… всклокоченным временем? Мы ведь так и впрямь не отправимся вовремя.
– Нет, не над телом, – покачал головой Дэвид. – «Надругался над искренними и нежными чувствами молодого человека, полюбившего по-настоящему, быть может, впервые в жизни. Но мы должны обличить преступника, если этого не желают сделать органы правопорядка! Нам стало известно, что незадолго до гибели Герберт Свищевски отправил своему нотариусу односторонний брачный контракт, заключенный им от всей чистой юношеской души. Очевидно, опытная соблазнительница, так легко одурачившая бедного юношу, каким-то образом узнала об этом и воспользовалась моментом, чтобы мгновенно сделаться наследницей состояния Свищевски. Имя ее должно знать всё Каролевство! И – подчеркиваем, – преступление тем более ужасно, что в роли супруги несчастного молодого человека, не успевшего даже вкусить прелести первой брачной ночи…»
– В таком случае выкиньте из-под подушки ту макулатуру, которую читаете на ночь, и положите туда третий том комментариев к Гражданскому кодексу, – распорядился Бессмертных. – Спать будете сном младенца!