Кузмин М. Стихотворения. СПб.: Акад. проект, 1996.
– Да мы знаем, что тяжело, – пропели ангелы. – А ты походи, легче будет, а через полчаса магазин откроется: водка там с девяти, правда, а красненького сразу дадут…
Владимир Ильич Ленин не мог присутствовать на этом заседании: он был в Военно-революционном комитете. На трибуну поднялся один из видных деятелей большевистской партии – А. В. Луначарский. В руках он держал листки, исписанные ленинским почерком. „Рабочим, солдатам и крестьянам“, – начал Луначарский чтение документа, и в зале, еще возбужденном недавними жаркими спорами с меньшевиками и эсерами, воцарилась глубокая тишина.
Вот вопль пророка: «После этого будешь ли еще удерживаться, Господи, будешь ли молчать и карать нас без меры?» (Ис. 64: 12).
Песня звучала в классическом образце «оттепельного» советского кинематографа – непритязательной комедии «Я шагаю по Москве» (1964, «Мосфильм», режиссер Г. Данелия, автор сценария Г. Шпаликов). В фильме, действие которого начинается, как и в поэме, ранним утром, приехавший в Москву начинающий писатель (как и Веничка, «сибиряк» и «сирота») Володя Ермаков (актер А. Локтев) для начала отправляется именно к Кремлю, на Красную площадь.
(Попутно замечу, что это стихотворение Эренбурга построено как монолог Христа, распятого на кресте, что соотносимо с устойчивым мотивом «Венички как Иисуса» в «Москве – Петушках».) У Ахматовой: «И напрасно наместник Рима / Мыл руки пред всем народом…» («Привольем пахнет дикий мед…», 1933). Подробнее о функционировании образа Пилата в современной русской литературе см.: Ziolkowski М. Pilate and Pilatism in Recent Russian Literature // New Directions in Soviet Literature. Sheelagh Duffin Graham; New York, 1992. P. 164–181.