Минин и Пожарский (как персонажи) появляются в финале оперы Михаила Глинки «Жизнь за царя» (37.16), действие которого происходит в Москве на Красной площади (эпилог, карт. 2); в опере их окружает народная толпа, ликующая по поводу освобождения столицы от поляков.
Об алкогольных пристрастиях Гоголя, частично совпадающих, кстати, с Веничкиными, читаем в других мемуарах современника: «Перед обедом Гоголь выпивал рюмку водки, во время обеда рюмку хереса, а так как собеседники его никогда не обедали без шампанского, то после обеда – бокал шампанского» (А. Н. Толченов. «Гоголь в Одессе. 1850–1851 гг. (Из воспоминаний провинциального актера)»; цит. по: Гоголь в воспоминаниях современников…); «Перед обедом он [Гоголь] выпил полынной водки, похвалил ее… Целый вторник Гоголь лежал, ни с кем не разговаривая, не обращая внимания на всех, подходивших к нему <…> часто просил красного вина, и всякий раз смотрел на свет, то ли ему подают» (А. Т. Тарасенков. «Последние дни жизни Н. В. Гоголя»; цит. по: Гоголь в воспоминаниях современников…).
Авдиев И. Клюква в сахаре // Новое литературное обозрение. 1996. № 21. С. 276–287.
Бунин И. Собр. соч.: В 5 т. М.: Правда, 1956.
Что касается «хныканья и вяканья с февраля», то здесь, разумеется, на память приходит ранний Пастернак: «Февраль. Достать чернил и плакать! / Писать о феврале навзрыд…» («Февраль. Достать чернил и плакать!..», 1912). У него же с февралем связана и тяжкая доля одной из «протянувших ножки» героинь русской истории: «Ты бьешься, как билась княжна Тараканова, / Когда февралем залило равелин…» («Душа», 1915).