Розанов В. О себе и жизни своей: Уединенное. Смертное. Опавшие листья. Апокалипсис нашего времени. М.: Моск. рабочий, 1990.
небольшая железнодорожная платформа на магистрали Москва – Владимир. В 1990-х гг. переименована в платформу Казанское.
– Так что же, Веничка, что же ты все-таки купил? Нам страшно интересно…
«Мы шли по Холмстэд-стрит, одной из главных улиц негритянского района [Чикаго], и поражались нищете, запущенности, какой-то мрачной безысходности, которая давила на эти бедные кварталы. Рай остался за нашей спиной у подножия небоскребов. <…> Чувство обреченности и тоски не отпускало нас до самого кинотеатра „Кэпитол“, где в этот день собрался митинг» (Правда. 1969. 20 октября).
– Мою, например, харю – разве нельзя уделать в три дня и с похмелья?
Непостижимость – одно из основных качеств Господа и его деяний. Об этом много сказано в Библии. В Ветхом Завете: «Дивно гремит Бог гласом Своим, делает дела великие, для нас непостижимые» (Иов. 37: 5); «Велики и непостижимы суды Твои» (Притч. 17: 1). В Новом Завете: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим. 11: 33). Из Библии «непостижимость» перекочевала к поэтам – скажем, к Фету: «Не тем, Господь, могуч, непостижим <…> Нет, Ты могуч и мне непостижим» («Не тем, Господь, могуч, непостижим…», 1879).