Я пока не очень понимала, при чем тут киберы, но слушала очень внимательно. Эту информацию я знала, правда из воспоминаний Эделины, а слышать из уст сидящего напротив псионика — совсем другое дело.
Нервно кивнув, служитель закона предпочел отойти, резко вспомнив о «неотложных» делах. Отошел и судмедэксперт, решив не испытывать судьбу и предоставив неизвестному возможность продолжить обследование без свидетелей.
Встали мы ближе к обеду, причем я проснулась, когда Шахиро начал шумно передвигаться по комнате. Сначала хотела поворчать, но затем мой взгляд нашел висевшее на стене электронное табло, которое показывало местное время, и передумала. Было три часа дня. Однако поспали!
— Это личное! — Прошипев, я попыталась сесть, но муженек не дал — перехватил меня за плечи и придавил к дивану. — Пусти!
Я осмотрелась, но в помещении диванов не было. В углу лишь кухонный уголок с комбайном, холодильной камерой и отсеком для хранения различных продуктов, а в центре стол с тремя стульями, два из которых мы сейчас занимали. Все чистенько, компактно и ничего лишнего.
К сожалению, все общение с военными свелось к тому, что теперь Карина Брантеш на целый год принадлежала им. Ее подписи, поставленные без принуждения, ясно говорили об этом.