Я крепилась. Правда, крепилась. Но сил хватило только метров на двадцать, и сознание меня покинуло.
Удивленно расширив глаза, нахмурилась. Он что-то понял или я не о том думаю?
Губы спустились на грудь и уделили особое внимание маленьким розовым горошинкам. Я снова простонала и на этот раз уже точно, потому что смург смешливо фыркнул, и одна из рук отправилась на внутреннюю сторону бедра. Прокралась, замерла, легонько сжала и ме-э-эдленно заскользила наверх.
Вынув косметичку, старательно заретушировала брови. Сначала получилось не очень, но моими стараниями минут через пять стало уже получше. Да, не идеально, но все лучше, чем рыжие. Косынка спрятала вульгарное безобразие, я последним критическим взглядом прошлась по крохотной квартирке, вспоминая, не забыла ли чего, а затем уверенно перешагнула через порог. Прощай, я больше сюда не вернусь.
— Ладно, не заводись. — Шахиро недовольно поморщился и задумчиво потер подбородок. Разглядывал меня секунд двадцать, а затем заявил: — Солнце мое рыжее, надеюсь, ты понимаешь, что никому, кроме меня, это знать не следует? Поверь, чем меньше о тебе и истинной силе твоего дара знают окружающие, тем спокойнее нам с тобой будет жить.
Задумчиво обмусоливая эту мысль со всех сторон, не представляла, где мне взять подопытного. О головных болях псиоников было упомянуто вскользь и постольку-поскольку. Всего пара фраз о том, что это следствие перенапряжения при работе. К сожалению, не было ни слова о том, как этого избежать.