По остальным самолетам я уже сказал: одна модель истребителя И-180, одна модель штурмовика Ил-2, одна модель фронтового бомбардировщика Ту-2, и одна модель тяжелого бомбера ТБ-7, он же, Пе-8. Бомбардировщики, или с моторами АШ-82Т, или с нашими ВК-2500… Во втором случае надо проводить усиление центроплана, чтобы брать на борт бомбы особых калибров. Три тонны для Ту-2, и семь тонн для Пе-8. Вот теперь в принципе все.
— Вот и хорошо, — сказал Сталин, — с «дружбой», мы как будто разобрались, и в этом понятии нас пока все устраивает. Теперь, товарищ Путин, давайте перейдем к «торговле»…
Именно так и поступил тот, проклятый еще при жизни, последний Генеральный секретарь Коммунистической партии, как его там? А черт с ним, не все ли равно! В конце концов на его месте мог оказаться и другой, внешне не похожий а по сути такой же Иуда Искариот.
Вышло так, что из последней командировки в не такую уж и далекую южную страну я вернулся на носилках. Бывает. Это не первое мое ранение, не второе и даже не третье, как и не первая командировка в эту некогда прекрасную страну. Война там, как застарелый геморрой, длится уже много лет. Официально там нет ни наших «советников» в правительственных войсках, ни «инструкторов» наших вечных оппонентов в бандформированиях оппозиции. Но, как говорил Абрам Саре в известном анекдоте, — «бьют всегда по морде, а не по паспорту», — вот и у нас, время от времени происходят очные встречи с иностранными «специалистами», в основном французами.
Адмирал Кузнецов задумался, — Товарищ Сталин, а что если мы заблаговременно, пока еще нет войны, перебросим часть нашего черноморского флота на север, где он будет нужнее?
Когда будет достигнут этот результат и противник ослабнет, в ходе генерального контрнаступления, следует отрезать прорвавшиеся части противника от баз снабжения, а затем полностью окружить их и уничтожить. Но и это еще не все. В плане «Барбаросса» германская авиация участвует на сто процентов своего численного состава, танки и артиллерия — на девяносто пять, пехота — на семьдесят пять процентов. В резерве у немецкого командования, только учебные подразделения и полицейские части, то есть ничего.