— Тащ полковник, — спросил старшина, когда особист вышел, — а вы тот самый Катуков, который Михаил Ефимович?
Рогозин поставил на стол свой ноутбук, открыл крышку, включил и, щелкнув несколько раз «мышкой», приготовился отвечать на вопросы своего советского визави.
Встреча Лаврентия Берии и Павла Судоплатова с представителями спецслужб Российской Федерации происходила в обстановке особой секретности. И это понятно — вопросы, которые обсуждали здесь «рыцари плаща и кинжала» были настолько конфиденциальными, что о них не знал даже прямой начальник Судоплатова, глава ГУГБ Меркулов. И совсем не потому, что потомки не доверяли Всеволоду Николаевичу. Просто Меркулов был больше партийным работникам, хотя и имел опыт работы в НКВД. А вот Судоплатов знал, что такое — работа разведчика-нелегала, и обсуждаемые сейчас вопросы были ему понятны и близки.
Полковник разложил перед собой бумаги и поднял взгляд на Президента, — С одной стороны, в предвоенный период много было сделано для усиления армии. Именно в течение 1938-39 годов были спроектированы, а в 1940-41 годах запущены в серию, танки Т-34 и КВ, самолеты МиГ-1, ЛаГГ-1, Як-1, Пе-2, Ил-2, Су-2. Также можно считать злонамеренной ложью измышления Резуна-Суворова об уничтожении в предвоенный период укрепрайонов, выстроенных вдоль старой советско-польской границы.
— Товарищ Путин, — начал было говорить Судоплатов, но Владимир Владимирович остановил его жестом руки, и сказал, — Давайте без титулов и званий, Павел Анатольевич. Мы с вами не на парадном приеме, так что давайте разговаривать как коллеги и единомышленники. Как мое имя и отчество вы уже знаете…
— Как где? — удивленно переспросил чекист, — разве вы не узнаете место? Мы по-прежнему на аэродроме в Кратово.