— Нет! Те с противоположной стороны города, к тому же за холмом. Их даже с вышки не видно.
Говард изобразил на лице отчаяние, но кивнул. Пока он отсчитывал монеты, сарма следила за процессом. Увидев, что мешок опустел, неохотно протянула ему брусок «Хорошо, что взял с собой только пятьсот! — подумал Говард. — С этой стало бы потребовать больше!» Он забрал воск и сунул его в освободившийся мешок.
Загородив скутумом левый бок, я рванулся к воротам. Почему левый, спросите вы? Да потому, что с той стороны — Амага. У ее сарм — луки, а все, кто в тупике — враги. Им не сказали, что один отмороженный доктор изображает берсерка. Хотя какой из меня берсерк? Те не удирают с поля боя, а сражаются, пока не прикончат врагов, или те не прикончат их. Так пишут в книжках. Их авторам можно верить: они берсерков собственными глазами видели…
— Тебе не нужно спрашивать разрешения! — ответила я. — Мы теперь равные по положению. Твоя служба кончилась: сенаторы не маршируют в строю.
Я внимала, ловя каждое слово. Рассказ Игрра не затянулся. Я не удивилась услышанному: этого следовало ожидать. Дандаки — верный пес Мады, предположить, что она пойдет против жрицы, глупо. Игрру не следовало на это рассчитывать.
— Аве, трибун! Преторианец Игрр приветствует тебя!