– Пока пинка не дашь – ходят, как в штаны насрали! – довольно прокомментировал Морда. Помолчал и, ухмыльнувшись, добавил: – Ну что, не думал, что все так закончится? Думал – не найду? Никто не может безнаказанно опустить Морду! Никто! Кто пытался – крысиным дерьмом вышел! Скоро наберу еще дельных ребят, устрою этому городу ночь длинных ножей! Будут знать, кто ночной хозяин!
Демон танцевал между гармами, вдруг наводнившими всю улицу. Их собрались здесь десятки, а может быть, и сотни – могучие, черные и белые, самцы и самки. Улица ощетинилась разверстыми пастями, засверкала сахарной белизной смертельных зубов, а Демон рубил, колол, рубил, колол, уворачивался, оставляя в зубах врагов лишь кусочки одежды и капли своей крови, брызгающей из десятков царапин, мелких ран и порезов. Он не видел вокруг себя ничего, кроме рычащих морд, которые нужно разрубить или проколоть насквозь!
Да и рано пока. Мальчик еще не готов. Хрупкое сознание может не выдержать груза воспоминаний, и тогда человек сойдет с ума. Пусть вначале укрепится в человеческом обществе, обживется, и уж тогда… тогда сам решит – нужны ему прежние воспоминания или нет. Если нужны – он их извлечет. Если нет… тогда так и останется Щенком.
В ответ Щенок получил картинку: гарм воет и трет лапой морду, роняя слезы.
Демон нанес удар открытой ладонью, с вложением Силы, мощный, неудержимый, и… отпрянул назад, бесстрастный, холодный, как змея, завершившая атаку.
С минуту пытался собрать мысли в кучку, но… ничего не вышло. Провал в памяти. Вот ночь, вот он занимается сексом с подружкой и вот – уже ветер, холод и сумрак.