Во-вторых, все знали, что Щенок что-то вроде талисмана для хозяина и управляющей Ламии, и, если кто-то начнет плохо говорить об этом парне, – порвут, как гнилую тряпку!
– А не подавишься? – мрачно-спокойно спросил Щенок, глядя в широкое, лоснящееся в первых лучах солнца лицо. Эндел и не заметил, как над горизонтом начал подниматься сверкающий диск светила – наступало утро. И скорее всего – последнее для него утро.
– Не твое дело! – женщина скривила губы в усмешке, прищурила глаза. – Еще раз скажу: если проговоришься – на кол посажу, понял? Спрашиваю – понял?!
Адрус стоял молча, ничего не говоря, бесстрастный, холодный, как скала, и ожидал удара, после которого свалится на землю. Получать по башке не очень-то хотелось, но если сейчас уложить этого парня – что подумает командир?
– Золото? – парень так же глупо похлопал ресницами и, широко улыбнувшись, сказал: – Прости, я не знаю, что такое золото. Я долго болел, ничего не помню, что со мной было. Ты спросил про деньги – вот деньги. Сколько надо отдать, чтобы пройти в город?
– Прости. Ты не понял, или я неправильно сказал. Это и твое дело, да, но я считаю, что ты не должен рисковать собой ради меня. Опять плохо сказал… не могу тебе сказать как следует! Трудно. Мысли разбегаются…