– Кто вас так? – женщина помотала головой. – Разрез как ножевой.
– Вот так! – победно кивнул Морда. – А теперь режь его! Ну! Режь! Бей! Коли! Или сдохнешь тут! Прямо сейчас сдохнешь! Крысам на корм пойдешь!
Художник нарисовал картинку буквально за минуты, смелыми мазками, но его гениальная рука ухватила главное – страсть, красоту и ум. Девушка улыбалась, и было в ее взгляде что-то такое, что-то неуловимое – некая колдовская притягательность, за которую Лайам полюбил ее с первого взгляда. Притягательность… как у этой вот… Ламии!
Начали доходить слухи, будто кто-то охотится на людей, вылезая по ночам и даже – о ужас! – днем, грозя этим привлечь внимание бывших врагов, уже почти забывших о существовании гармов!
Это была мечта любой женщины, вошедшей в определенный возраст и обретшей такое сексуальное желание, какое и не снилось ей в девичьи годы. Парень был молод, лет семнадцати-двадцати, довольно высокий, но не слишком. Светловолосый и светлокожий, значит, среди предков его были северяне. Черты лица удивительно правильные, такие правильные, какие бывают только на картинах, посвященных богам, даже самому Создателю!
– Он тебя щас и задерет! Он – Демон! Хе-хе-хе…