– Это был хороший бой! – прохрипела Сара, и на ее губах вздулись красные пузыри. – Мы все-таки победили! Я уйду победительницей, а не проигравшей, правда? Не печалься. Я и так прожила больше, чем следовало. Брату скажи – я его люблю. Мужу… мужу ничего не говори. Нет, скажи – спасибо!
Щенок помотал головой, отгоняя ненужные мысли, вздохнул и стал одеваться. Одежда была мятой, но сравнительно чистой, не такой, как та, что он снял с трупов. Одевшись, обувшись, Адрус пошел на место схватки – во-первых, нужно было кое-что проверить.
И тогда в голове снова прозвучали крики – истошные, исходящие из самой глубины тела, крики не горлом, но животом. Так кричат те, кого медленно режут на куски, заботясь только о том, чтобы убиваемый умер не сразу. Чтобы испытал как можно больше мук, страшных мук, адовых мук, тех мук, которые он, палач, испытает на том свете, когда станет отвечать за свои деяния.
– Вот ты дурила! – усмехнулся сотник. – Сразу видно, что в армии не служил! Боевые драконы – наше богатство! Если бы не они, проклятый Занусс нас давно бы захватил! Только они и сдерживают! Один дракон может сжечь целый корабль! От их брони стрелы отскакивают! Звено драконов может уничтожить целую армию!
Проснулся от звуков шагов, от голосов и смеха – казарма наполнилась людьми, возвращающимися со службы.
Морда бил, пинал – ожесточенно, так, что разошелся не вполне еще заросший шрам на щеке и кровь капнула на пол и башмаки. Он вымещал на этом парне всю досаду, все неприятности, происшедшие с ним за последние дни, когда власть едва не ускользнула из его рук.