– Сколько женщин и детей было расстреляно, повешено, сожжено заживо согласно этому приказу? – с ненавистью произнес русский майор. – Сколько советских военнопленных было убито и замучено, согласно приказу «о комиссарах» и «Распоряжения об обращении с советскими военнопленными»? И после этого вы требуете, чтобы с теми, кто убивал, грабил, насиловал, обращались согласно Женевским конвенциям?
– Товарищ Громыко, – сказал Сталин, – вы, вместе с товарищем Антоновой, будете сопровождать короля Георга Шестого и его семью на борту подводной лодки «Северодвинск» во время ее перехода в Мурманск. Ваша вторая задача – убедить его сотрудничать только с Советским Союзом. Вам это понятно?
А пока из наших окопов густой волной поднялась в атаку пехота. Это значит, что пришел и наш черед. Взлетела в небо зеленая ракета, и прифронтовой лес заполнился басовитым ревом сотен дизелей. В наушниках прозвучала команда Бати: «Вперед», и мы начали движение.
Он даже не стал добавлять, что сегодня – никакого алкоголя и никаких увеселений – у «Стормйаарс» дисциплина была железной. А вот сам он вместе с Форстером и командирами других батальонов, пойдет вечером в офицерский клуб – там сегодня будут праздновать день рождения английского полковника Джейкобса. Он внутренне поморщился – ему неплохо бы выспаться и не пить ничего, кроме чая, который здесь, в Англии, был намного вкуснее, чем в родной Южной Африке, но что поделаешь…
– Пит, одно дело – евреи-банкиры и евреи-финансисты. Но твоя мать и твои братья и сестры выжили благодаря вот этому человеку, – и он показал фотографию, висевшую на стене, о которой Пит всегда думал, что это – кто-нибудь из родственников.
– Понятно, товарищ Василевский, – кивнул Сталин, – как немцы умеют наступать, мы уже знаем по лету сорок первого года. Теперь расскажите нам о том, как вы собираетесь отражать это германское наступление?