По счастью, никакие «люфты» этой ночью нас не потревожили, и девочкам не пришлось мчаться к своим зениткам, а нам поднимать по тревоге наш зенитный дивизион, машины которого, единственные из всей нашей боевой техники, перевозились открыто, по три штуки на эшелон, и распечатывать и тратить неприкосновенный запас «Стрел».
– С интересующим вас человеком вам предстоит встретиться двадцать пятого, в половину первого, в баре «The Phene» – он находится недалеко от казарм Челси, где вас расквартируют. Представьтесь лейтенантом Смитсом.
– Пит, – сказал мне капитан Рамзи, – Герберт у нас ужасный оригинал. Все время твердит, что их командование и фюрер совершают большую ошибку, недооценивая русских. А по мне так это просто дикари, вроде ваших кафров, только с белой кожей.
– И это тоже верно, – сказал Руднев, поднимаясь со ствола поваленного дерева. – Ну что, товарищи командиры, пора уже и вечерять, а то скоро снова гости прилетят, и опять будет некогда поесть. Кулеш у кашеваров, наверное, уже упрел.
– Хорошо, сэр Арчибальд, – сказал король, – тогда я вылетаю в Москву немедленно.
Верховный Главнокомандующий сидел за своим столом и не без удовольствия перебирал толстую стопку фотографий, сделанных с борта советского бомбардировщика после точечных ударов по комбинатам синтетического горючего на территории фашистской Германии.