Да, Славгород уже широко раскинулся. Пусть пока половина изб пуста, да вот уже и жители новые прибыли. Сейчас заселятся, хотя и не все. Не рассчитывали на такое количество народу горожане и князья, половина их пока без крыши останется. Ну да это ненадолго – леса видимо-невидимо, сушить его славы наловчились быстро. Так что до первых холодов да белых мух у всех дома добротные будут. И горюч камнем для топки печей тоже обеспечат. Не будет ни един человек, ни один общинник страдать от холода и голода на новом месте!
– Слав, выбери коров, и уходим. А то я здесь задохнусь!
– Согласен. Посему слушайте: отправляем три лодьи. Одна остаётся. Две и сто человек – к Оловянным островам. Им – добыть хлеба, железа, скотину. Сколь смогут, столько и брать. Чем больше, тем лучше. Основное – зерно и металл. В крицах ли, в изделиях – без разницы. Найдём мы там руду – кто знает. А не найдём? Железа нам на новом месте много понадобится. Утварь, топоры, оружие… Да мало ли? Если там тоже люди живут, чем отбиваться станем? Так что железо нам, как хлеб, нужно. И зерно тоже. Свои запасы давно приели. Скота – каждой твари по паре, как говорится. Резать не станем. На расплод пустим. Это первым двум лодьям задача. Третья лодья пойдёт к этим берегам. Спустится к низу, сколь может. В пути людям быть месяц. Потом – назад. Смотреть место для житья. Где град поставить можно. Выбрав же, возвращаться. С местными, коли попадутся, постараться не ссориться. Решить дело миром. Далее… – Взглянул на заинтересованно слушающего речь бывшего монаха. – Пойдёшь с третьей лодьёй на разведку. К новым берегам.
– Позор воину? Он себя воином считает?! – Дружинники возмутились не на шутку: ещё бы – от своих родовичей отказался! Крестьян держит в чёрном теле – у славян собаки лучше живут, чем его рабы! Воинов подчинённых готов на смерть отправить, лишь бы шкуру спасти. И самое главное – не колеблясь ни мгновения, повёл врагов к родным очагам, вместо того чтобы умереть, но не выдать сородичей. Так о какой же чести может речь идти?!
Миг – и двор наполнился топотом. Все, кто был и свободен, и занят, кроме дозорных разумеется, бросились к тыну, до рези в глазах вглядываясь в свинцовую гладь моря. Всё верно. Часовой не обманулся. Действительно виден парус. Но чей? Крут и Брендан? Или потерпевший неудачу Гостомысл, лишившийся одного корабля? Не различить пока знаков на парусе, как ни старайся…
Но пока вот так стало. Впрочем, подобная мена явно на пользу пошла. Отошли меднолобые от города славянского на другие берега Больших озёр. Там своими лагерями стали. Как смирились с тем, что пришельцы теперь на этом берегу живут. Впрочем, князья на лаврах не почивали и без дела не сидели. Едва туры дикие в лесах чесаться начали о деревья да потомство принесли, отправили отряды телят молодых отлавливать. Живьём. Удачно оказалось. Наловили почти сотню и бычков, и коровок. Согнали в загоны. Те ревут, мамок с папками кличут. Да только их родители уже давно в желудках людских побывали. Так что плачь не плачь, судьба у вас, зверей, одна: человеку полезными помощниками быть.