– Коня моего на общинную конюшню сведите.
Огонь искать не надо. Похоже, чужаки готовились пировать в честь добытого добра, так что углей предостаточно. Ставр мгновение примеривается, сталь взблёскивает на ярком весеннем солнышке… Дикий вопль отзывается эхом в толпе. Обе кисти, с искривлёнными ревматизмом суставами, падают на гальку. Последним движением умирающих мышц пальцы скрючиваются, а двое воинов, ухватив ещё не сообразившего, что произошло, старика, с силой суют обрубки в огонь. Тот бьётся, ревёт раненым туром, потом лишается чувств.
– Будь по-твоему. Коли согласен её в жёны по правде родовой взять, живите в граде.
– Здесь граду славянскому быть и земле новой!
– Здоров… – облегчённо выдохнул родович, потом вдруг спохватился: – А чего это ты меня дедом кличешь?
– Тпру! – натянул поводья юноша, останавливая кобылку перед высоким, чуть не в три человеческих роста, частоколом.