Сутки шли вдоль берегов Оловянных, строй держали чётко, команд слушаясь. Менялись, как положено, отстояв своё время. Нельзя постоянно в напряжении быть. Враг коварен. Нападёт, когда люди вымотаются, ослабнет у них внимание, так что отбыл на палубе часы свои – и внутрь. Спать. Отдыхать. Есть и пить. Вторые сутки пошли. На ночь к берегу не подходили. Луна нынче полная, а кормщики уже не в первый раз этой дорогой идут. Незамеченным враг не подкрадётся. Выдаст его свечение морское. А подняться по тревожным ударам била запасным воинам – до десяти досчитать не успеешь… Уже знакомый мыс показался, где тогда с друидами договаривались… Пусто на нём. Безлюдно. Ни души. И это настораживает. Да и вообще не по себе сейчас воеводе. Словно рвёт душу ему нечто, предупредить пытается… Глотнул воды, вроде отпустило. Но на воздух вышел. Тихо вокруг, только снасти поскрипывают да парус полощет. Дружинники, что караул несут, на своих местах, как положено. В броне. До рези в глазах в темноту всматриваются. Это доброе дело. Вдохнул воздух густой полной грудью воин, даже глаза прикрыл от удовольствия, и вдруг ахнул поражённо: там, вдали, за островом малым, что у Эрин раскинулся, громадный столб чёрного свечения в небо уходит. Настолько чёрный, что даже во мгле ночной выделяется… Вот они, ромейские корабли!