Подбросили дров в очаг, чтобы теплее стало, поставили похлёбку вариться. Запах вкусный пополз из котелка, затрепетали ноздри у медноликой, открылись глаза. Вздрогнула она, увидев, что находится в лагере бледнокожих. Посерела лицом от страха, да, видно, вспомнила, что своей волей на то пошла. Умолила белого забрать её с собой, на всё, что тот пожелает с ней делать, согласилась… Жрец увидел, что скво очнулась, пересел от очага на край постели её. Внимательно лицо посмотрел, губы пальцами осторожно разжал, успокоился – зубы целы. Значит, только началась у неё дурная болезнь. Поднялся, вышел на улицу, срубил с ели несколько веток, кинул во второй котелок, пускай заваривается хвоя. При этой болезни настой еловых иголок – первое дело. А как в Славгород её доставит, там и яблоки сушёные-мочёные, и взвары разные – откормит, на ноги поставит, пусть за его избой холостяцкой ухаживает. Всё не один. Вроде симпатичная. Будет. Но не сейчас, когда кожа да кости остались…