– Так вот он… – молодой мужчина указал на пленника, – и есть тот самый Брендан, который намедни вернулся из своего путешествия.
Вскоре показался большой проход в скалистом берегу. Бросили на ходу ведро в воду. Ирландец попробовал на язык, удовлетворённо кивнул, показал, куда надо двигаться. Для тех, кто не понял, пояснил: вода чуть меньше солона, чем в море открытом. Опытному человеку сразу ясно – река в этом месте где-то есть. В прошлый раз потому и решили сюда войти, что разницу почуяли. А там и до устья реки поднялись. Всё было, как они с Крутом описывали.
– Не жрец я. Ведун, – улыбнулся дед и тронул коня. Исчез в темноте. Оттуда донеслось: – Воевода!
Дружинники грохнули смехом, кое-кто даже ухватился за животы от хохота. Отрок насупился, но князь махнул рукой, и веселье оборвалось в мгновение ока.
– Барра! – непонятный, но явно боевой клич.
Крут и Брендан так и стояли перед ним. Лица обветрены, покрыты бронзовым загаром. Море наградило. Лодья с виду в полном порядке. Народ тоже сытый, довольный. Все живы, здоровы. Ряд полный. Да и лодья поднагружена чем-то. Не выскочила с разгона на песок, как обычно, когда гребцы на последних саженях пути изо всех сил разгоняют корабль, чтобы тот по инерции вышел на берег как можно дальше. Правда, таким способом вытаскивают на сушу корабль лишь в хорошо знакомых местах, чтобы не пробить днище. Но славяне уже изучили и дно бухты, и все окрестности, так что дружинники ничем не рисковали бы. Зато сэкономили бы силы и время.