Старый друид был не в белых одеждах, в которых являлся накануне, а в коричневом длиннополом одеянии. Впрочем, посох и серп у пояса оставались у него по-прежнему…
– Спроси его, почему так тихо? Где солдаты?
– Ты, жрец, оказывается, и на нашем языке говорить умеешь?.. И это, по-твоему, легко?
Жрец кивнул и вопросительно взглянул на князя.
– Ни в коем случае! Мутят они воду. Боюсь доверять им.
Так что, лишь перекинувшись парой слов сугубо по делу, когда передавали своих небольших степных мохнатых лошадок коноводам медвежьей слободы, да на кухне, поблагодарив за сытный ужин, отроки с важным видом настоящих дружинников проследовали на сеновал, где зарылись в душистую сухую траву.