Порешили после войны жертву принести Перуну, испросить слова честного. На том ужинать сели – не заметили, как за делами да всем прочим день светлый пролетел…
– Потому и жив до сих пор! Любого другого давно удавила бы во сне! – И замерла, когда он прижал её к себе и коснулся губ своими губами. Потянулась навстречу…
Потянулись вожди один за одним в палатку белоликих, но большинство возвращались ни с чем. Готовы белые торговать. Только вот нет товаров на обмен. Довольны остались оджибве – их соль всегда всем нужна. И взяли пришельцы много драгоценной соли. И оплатили щедро. Готовы её брать постоянно и даже больше, чем сейчас, если будут возить её в становище их. А чтобы не обидели их ненароком воины славские, дал князь им знак свой, племенной. Круглый, с ликом невиданным и знаками непонятными – покажете его моим воям, проводят вас с почестями! Но несколько вождей янктонаев недовольны остались. Уповали они на табак, который в трубку мира кладут. Да только при виде отборных сушёных листьев лучшего табака вождь белолицых на ноги вскочил, руками замахал отрицательно, сразу в отказ ушёл. Неужели не курят в племени славов? Не может такого быть! Хотя, может, кто-нибудь уже поставляет им сушёный лист?
Блеск коротких клинков и злых прищуренных глаз из-под шлемов, украшенных перьями.
Монах было вскочил от неожиданности, но Слав опустил ему руку на плечо, кивнул успокаивающе, слегка подтолкнул вслед за Храбром. Дружинники быстро получали каждый свою порцию. Князь также стоял в общей очереди, что вновь шокировало Брендана, остальные вели себя привычно. Ну что князь? Первый среди равных. Как боги славянские, как предки, чьи души оберегают потомков от несчастий. Без вожака стае нельзя. А так – такой же воин, как и все.