После этого пришлось похлопотать с организацией мостков, чтобы извлечь доблестных защитников сверху. Мбаи, благодарные соратники вынесли буквально на руках. Маг потерял добрых пару-тройку стоунов веса и как-будто бы даже постарел на десяток лет разом. Следы кровотечения из носа пятнали его одежды и бороду. Но при этом, правая его рука по прежнему не выпускала дубину, по недоразумению служащую магу с побережья посохом.
Разместившись на свободных местах в казарме, каковых в наличии было много больше, чем солдат, люди занялись своими делами. Кто-то пошел за водой, чтобы помыться наконец, кто-то сразу растянулся на предмет поспать в человеческих условиях, впервые за долгое время, некоторые отправились на разведку на камбуз, с целью раздобыть чего то более приличного, нежели солонина или копчености, осточертевшие еще за время похода. Я же, тем временем, отправился напрашиваться на общение с местным руководством. Ввиду того, что доспех по прежнему зиял прорубленными дырами и темнел пятнами копоти, пришлось заглянуть для начала в оружейную, стрясти с тамошних обитателей новую кирасу и шлем, которые я и переодел перед визитом. Негоже, все же показываться в неприглядном виде на публике. Мне то все равно, а вот окружающие могут и не оценить, что вполне можете затруднить последующее принятие некоторых решений.
«Не волнуйтесь. Подобные вещи мне без надобности. Я вам помогу с реорганизацией войск и новым вооружением. Вы — выделите мне… ну скажем сотню солдат. Поскольку то, что я задумал, дело относительно новое, то потребуются солдаты неопытные. Мне проще будет обучить новичков с нуля, чем переучивать ветеранов. Так что сотня ополченцев и порядка двух десятков магов. Чем сильнее — тем лучше.»
Кай-Тем был в ярости. Продуманное действо сорвалось из-за проклятых колдунов! Ведь его ребята смяли бы эту горстку недоумков, посмевших встать на его пути играючи. От этих заумей в рясах, только и требовалось, что привнести немного хаоса в ряды защищающихся, облегчив работу бойцам. Нет же, постарались. Не слушая оправданий белобородого, он отдал его на растерзание рассвирепевшим солдатам. Добрая треть его отряда, сократившаяся с девяти сотен до шести, причем большую часть положили свои же. Нет, этого он так не оставит.
— Да вы не беспокойтесь, ваше благородие, Харрим меня звать, я понимаю, в подобной круговерти не до запоминания имен. Запомнишь только человечка, познакомишься, а он фьють — и весь вышел. Зачем брать на сердце лишнюю тяжесть?