– Прости меня, ладно? – в очередной раз попросила я. – И спасибо, что выполнил свое обещание и действительно остановился. Мне очень повезло, что ты такой разумный и опытный; другой бы, наверное, прибил от избытка чувств.
– О чем судите-то? – окончательно потеряла я нить разговора.
Ноги стали ватными, и я обеими руками вцепилась в рубашку на его груди, чтобы не упасть.
– Не жаловались, да. – Профессор как-то очень по-стариковски кашлянул и зябко потер руки. Выражение его лица на пару мгновений сделалось грустным и отрешенным; кажется, не так спокойно он реагировал на произошедшие события, как хотел показать.
– Дело говоришь, – солидарно покивал штурман. – А ты, Аленка, слушай; Ада Измайловна знает, за нее Борька вон сколько лет держится. А и почему не подержаться, если есть за что! – Василич откинулся на спинку стула, демонстративно скосив взгляд на… пусть будет сиденье тети.
Ох, Аленка, ну как можно быть такой наивной?! Это же опасный инопланетянин, а я пытаюсь общаться с ним, как с человеком. Дура!