– Дунивиэль, – пояснила я. – Такая молоденькая светловолосая девушка со странным разрезом глаз и острыми ушами. У нее еще лошадь летающая была!
– Со стороны этой ревнивой стервы или вообще? – еще подозрительнее уточнил Василич, а я с нежностью подумала, как мне все-таки повезло с семьей. Понятно, что воплотить эти угрозы в жизнь вряд ли получится, но само намерение уже грело.
Я уже вполне смирилась даже с тем, что тюремщики перестали баловать меня своим обществом, когда в очередной раз, проснувшись, в глубочайшем недоумении обнаружила, что в своей камере не одна.
– Мм? – протянула я, с трудом фокусируя взгляд на мужчине.
Ремонт второго двигателя закончила буквально час назад и решила позволить себе передышку до завтрашнего дня. Настроение было приподнятым, потому что жизненно важные работы закончились и при необходимости мы вполне могли уже дать деру с этой гостеприимной планеты. Меня согревало чувство заслуженной гордости: если один из «факелов» задело едва-едва, то со вторым пришлось повозиться, но я в итоге все же справилась. Что называется, сдала экзамен в полевых условиях, дед Ефим мной гордился бы. Но при отсутствии старшего механика оставалось довольствоваться похвалами остальных членов экипажа.
– Я уверен, что они правы, и полностью согласен с этой точкой зрения, – уточнил Сур.