– Я, наверное, неправильно выразился и слишком сгустил краски, – через пару мгновений осторожно возразил Сур. – Отец не жестокий и не так чтобы деспотичный, просто очень упрямый. Мать его любит таким и не хочет с ним ссориться, а я уже достаточно взрослый мальчик, чтобы обойтись без ее постоянной опеки, – со смешком пояснил мужчина. – Как раз с ней мы иногда встречаемся. Да и отец, думаю, прекрасно осведомлен, что происходит в моей жизни, просто не желает это демонстрировать. Он ставит убеждения и принципы выше всего прочего, и гордость мешает признать ошибку. С другой стороны, я веду себя примерно так же, и еще неизвестно, кто в итоге действительно окажется прав, – иронично добавил он.
Василич, может быть, действительно уже вплотную приблизился к тому возрасту, когда настолько интенсивная работа оказывается непосильной. А здесь красиво, интересно, чистый воздух. Пейзажи, правда, однообразные; но, думаю, если спуститься под воду, можно найти много интересного. И в любом случае здесь куча возможностей для занятия его любимым делом – рисованием. Изобразительное искусство-то у местных должно было сохраниться, если сохранилась музыка!
Помимо внешности, эта Дульсинея еще и двигалась так, что хотелось чем-нибудь вооружиться для самообороны. Быстро, неестественно плавно и точно; как какой-то идеально отлаженный механизм, но отнюдь не живое существо.
– В доверие втираются. Будут пытаться вызнать секретную информацию, – насмешливо возразил Василич.
Последняя мысль показалась не слишком достойной доверия. Если это так, зачем им мог понадобиться уже неплохо знакомый Кузнецов? Для возвращения обратно на базу? Странно. Эльфийка вон со своим пегасом спокойно бродит по лесу, и ничего! А покладистостью профессора она не отличалась, на предложение погостить подольше ответила категоричным отказом и наверняка сопротивлялась бы, попытайся мы задержать ее силой. Может, ее пока просто не поймали? Или подобное поведение женщины полностью их устраивает?