Ее всегда удивляло то, насколько это проклятое кладбище выглядело мирным. Редкие деревца, чахлые, с бледною листвой, которая вяло шевелилась даже при полном безветрии.
И Тельма испытывала преогромное желание отвесить ей пощечину. Все равно ведь женщина не узнает. Низкое желание.
Клубника? Или все-таки ваниль? Смешно подумать, что Тельма будет пахнуть ванилью. Она нырнула в эту пену, стараясь убедить себя, что ничем Мэйнфорду не поможет.
Зверь заворчал. Он помнил это место по прошлым жизням. Дом-клетка. Дом-призрак, где раз от раза его лишали сил. Он помнил все прежние свои воплощения и памятью этой делился с Мэйнфордом. Не жалоба — предупреждение.
— Что?! — всплеск возмущения, и такой яркий. Апельсиновый сок на белой скатерти… да… или что-то, на сок похожее. — Мэйни, ты в своем уме?
И теперь недоумевала, отчего же сама идет против своей натуры.