Разве что в прежнем мире, в императорском саду, который белые люди вырубили, а после сложили костры, бросив воедино и благородную кою-ахору, и обыкновенные сливы. Если, конечно, в императорском саду нашлось место для слив.
Но жар его не достигал земли, и Атцлан, раскинувшийся внизу, замерзал.
В ее комнате, отделанной в сине-серебристых тонах, не осталось живых цветов. А ведь когда-то матушка с особой тщательностью следила за интерьером.
— Какой ты бываешь грозный… — в трубке раздался томный вздох, и Мэйнфорд покачал головой: каким бы ни был жених Алиссии, ему стоило посочувствовать. — Это не тройное «V», Мэйни. Это перевернутая корона…
Но на самой грани Мэйнфорд услышал, как заскрипела древняя дверь. Неужели та, которой запирали Бездну?
Не складывается. Одно с другим, другое с третьим. И крошечный корабль все-таки рухнет. Вот-вот. Мэйнфорд смотрит на него, будто взглядом способен спасти…