Мэйнфорд спал здесь же, на полу, кинув себе старый плед, в который частью и пытался завернуться. Но Мэйнфорд был большим, а плед — маленьким.
— Нелюдей, — старичок бухнул прикладом о мостовую. — Всех! Пока они людей не истребили…
Новым путем, ступить на который Кохэну следовало давно, еще когда на алтарь взошла та, которую он любил больше жизни. И теперь, глядя на ничтожество, что дергалось, извивалось и скулило, он пожалел лишь о собственном страхе, помешавшем отправиться следом.
Тельма слушала, но почему-то слова проходили мимо.
Алиссия гордилась своим чутьем, якобы доставшимся от бабушки-масеуалле, которая в далекие годы Освоения перебивалась предсказанием судьбы. Но вот существовало ли оно где-то помимо воображения Алиссии — вопрос.
Он замолчал, опустив взгляд. Он смотрел исключительно на перстень, который вращал на пальце.