Они сами себе разрешат нарушить древний договор. Зачем соблюдать то, что не приносит пользы? И все газеты напишут о том с восторгом. Как же… нельзя допускать убийства.
Она ради него Холмы оставила. Знал бы он, во что превратились здесь холмы: никакой зелени — одна серая тоска.
Новая раса? Разумная жизнь? Была ли она исконной для Нового Света? Или чудовище прибыло на корабле? В любом случае, вряд ли оно одно… да, сколь бы долго оно ни существовало, но единичные особи — это нонсенс. А вот малочисленная популяция…
— Не спорю, — Мэйнфорд не стал уточнять, о ком речь. — Гаррет еще тот засранец…
Он все же открыл глаза и поморщился. Синеватый свет лишайников теперь казался ярким, даже чересчур. Тянулись по каменным стенам белесые нити, свивались в клубки под потолком, свисали с него гроздьями, бусами, среди которых вили гнезда полупрозрачные термиты или скорее твари, им подобные.
Незалеченные раны, которые обрели право голоса. И среди них скрыта дверь наружу.