— В следующий раз, если надумаешь явиться, захвати какой-нибудь еды…
И только отец непостижимым образом сумел сопоставить визит господина, ее исчезновение и смерть Элизы Деррингер…
Лежит. Полубоком. Левая рука затекла и ноет. Правая… правая есть, Тельма видит ее, но пока не ощущает, как не ощущает и ног. В поле ее зрения — стол со старой скатертью, стулья и кухонные шкафчики, которые, к счастью, не пытаются изменить свои очертания.
Пахнуло сыростью, вонью сточных вод. Кохэн соскользнул, надеясь, что падать будет не слишком высоко.
Мэйнфорд завороженно смотрел, как сплетается она из остатков плоти, собирает себя из капель материи, нанизывая их на черные нити изнанки. Как создает самое себя в обличье столь уродливом, что невозможно было отвести взгляда…
Девочка, впрочем, не выглядела напуганной. Она сидела на полу, разложив обрывки газеты, остатки которой она прижимала к груди сухонькою левою ручкой. Вывернутая под причудливым углом, та была похожа на ветку, та же шершавая темная кожа-кора, узкая ладонь, растопыренные пальцы, которые слегка подрагивали. Правая рука, впрочем, была нормальна.