Так почему сейчас неотвратимость смерти этого, в сущности своей совершенно чужого человека задевала? Откуда взялось это ощущение пустоты? И гнев, в нем зарождавшийся?
Ответ был рядом, это Мэйнфорд чувствовал, но вот… он раскладывал на полу пасьянс из снимков. Один за другим. Черно-белая головоломка, которой найдется местечко…
И голодной. Не способной насытиться, несмотря на пролитую кровь. А ее было много.
Морг находился близко. И при желании Мэйнфорд узнал бы не только количество мертвецов, он сумел бы заглянуть в лицо каждому.
Он-то прекрасно помнил боль, которую пытался делить на двоих, но даже для двоих ее было слишком много.
— Без доказательств если… — он зажал прядку между пальцами и легонько потянул. — Я тогда был просто малефиком. И перевелся пару месяцев как… начинал вообще выездным инспектором. Та еще собачья работенка. Думали, образумлюсь. Займусь делом, которое более подобает наследнику древнего рода. На выезде долго держали, пока не стал мешать. Вне Нью-Арка много дерьма всякого… да не тебе говорить. Особо ретивые никому не нужны. Убрать не получалось, так что с повышением пошел… Третий округ. И война эта… на отголоски попал. Не подумай, я повидал всякого…