— А с ним что? — женщина торопливо жевала человеческое сердце, стараясь не задумываться о том, что именно ест, — хватит, что само сердце было донельзя жестким да и пованивало изрядно. — Запереть?
Наверное, уже само по себе это было чудом. Он лежал на диване, зажимая обеими руками развороченный живот. И ленты кишок выглядели чем-то донельзя чуждым.
— Привет, — она села, понимая, что ко всему прочему не заметила она и того, как ее раздевали. А это уже показатель. Или за столь своевременный глубокий сон стоило целителя благодарить?
Тельма вдохнула и с головой нырнула в теплую мутноватую воду.
Все-таки живой… и это хорошо. Тельма ведь не смерти ищет, а справедливости. Она бы улыбнулась, если бы оставались силы улыбаться. Но и сидеть-то получалось с трудом. А еще голову его удерживать, потому что иначе он захлебнется в местной грязи.
Но и Тельму Мэйнфорд не способен оставить без присмотра. А потому сделал единственное, что пришло в голову, — завернул в халат и вынес в гостиную. Уложил на диван. Сел рядом…