И мир, такой совершенный, правильный мир его замер. Пошел трещинами. Судьба? Нет никакой судьбы, есть лишь неясное безумие, которое охватило Кохэна.
— Не бойся, — уверенным шепотом повторила Тельма и на всякий случай подняла ноги.
Чудовище любезно повернулось боком, позволяя разглядеть тончайшую пленку, натянутую на тонкий хрящ. Определенно, слухом оно обладало отменным. А вот зубы… зубы несколько смущали.
— Ремень сними. Штаны можешь оставить. Идем.
Мама так редко бывала дома. И чтобы свободна, чтобы не учить роль, не репетировать, не готовиться к очередному вечеру… нет, вечера Тельме нравились, но еще больше нравилось, когда они оставались вдвоем с мамой.
Села в машину. Отвернулась к окну и смотрела. А посмотреть было на что: госпиталь Пламенеющего сердца если и был частью города, то особой, существующей вовне прочего Нью-Арка с его дымами и грязью. Красная земля и белая дорога, точно выложенная из костей пациентов.