Я долго молчал по поводу „помощи России“. Потому что все понимаю — и нюансы „большой политики“, по сравнению с которыми Славянск — всего лишь крохотное пятнышко на скатерти Истории, и колоссальные риски, на которые должна пойти Россия, чтобы помочь нам вооруженной силой, и массу других учтенных и неучтенных факторов. Я НЕ ПОНИМАЮ ОДНОГО: ПОЧЕМУ БЫЛО МОЖНО, РИСКУЯ ВСЕМ, СПАСАТЬ НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ТЫСЯЧ УВАЖАЕМЫХ МНОЮ ОСЕТИН-КУДАРЦЕВ, НЕМЕДЛЕННО КИНУВШИСЬ ИМ НА ПОМОЩЬ, НЕВЗИРАЯ НИ НА ЧТО, НО УЖЕ МЕСЯЦЫ „ТЯНУТЬ ВОЛЫНКУ“ СО СРОЧНО НЕОБХОДИМОЙ ПОМОЩЬЮ РУССКИМ??? КОТОРЫХ ТУТ МИЛЛИОНЫ!!! Неужели в Москве и впрямь думают, что несколько сотен кое-как вооруженных русских добровольцев — это все, что требуется и этого вполне достаточно? Хотелось бы увидеть сейчас в окопах в Семеновке хоть одного чиновника, „отвечающего“ за юго-восток (они есть)…
О том же, но уже как очевидец писал крупный деятель украинского движения Евгений Чикаленко. «Волынь, Подолия, Слободская Украина, Новороссия, Черниговщина отнеслись к автономии равнодушно, а кое-где даже враждебно, — сообщал он 21 июля 1917 года в письме к петербургскому приятелю (тоже видному деятелю движения) Петру Стебницкому. — А если Центральная Рада не утихомирит беспорядок, то враждебность распространится и углубится».
Как же, в таком случае, рассматривать перспективы проекта Европы от Атлантики до Тихого океана, о котором говорит не только Владимир Путин, но и многие политики в самой Европе? Этот проект может быть реализован двумя путями — так же как двумя путями мог быть реализован проект Евросоюза. Ведь изначально существовало два проекта единой Европы. Первый вариант — это Европа народов, где субъектом европейского объединения выступало бы не национальное государство, а народ как культурно-цивилизованное явление. В этом случае границы национальных государств устраняются как искусственные, а народ получает дополнительный, повышенный статус, становится коллективным субъектом, живущим в составе единой Европы без границ, но сохраняя свою идентичность. В этом случае: я — француз и принадлежу к французскому народу. Но не к французской политической нации. Потому что это разные вещи. Понятие «народ» подразумевает общие корни, уходящие вглубь веков, в том числе — происхождение. Народ подразумевает формирование в общем для всех, кто к нему принадлежит, культурном контексте. Народ — это цельная цивилизационная единица, имеющая свой след в истории. В то же время политическая нация — это искусственный набор граждан вне зависимости от их происхождения, это человек, приехавший во Францию из Алжира, и ставший французом — частью французской политической нации, — просто получив французский паспорт. Он не соприкасается с народом, не сопереживает ему, его исторической «памяти крови». В политической нации идентичность формируется общественным договором, конституцией. В постнациональной Европе идентичность ограничивается телом — даже пол можно поменять. Границы идентичности гражданина Единой Европы заканчивается личной человеческой скорлупой.
Е. АЛЬБАЦ: Ну, меня ничего не напугало. Ну, послушайте, я давно живу на свете и много лет прожила при советской власти, поэтому чего ж меня может напугать? Меня немножко удивило… Опять он повторил (и это Россия 1, и Киселёв произносит эти слова) про пятую колонну, национал-предателей и так далее. Ну, забыли ему сказать, что эти слова, между прочим, очень любили организаторы национал-социалистической партии Германии, еще когда она называлась «Национал-социалистическая рабочая партия Германии», да? Как-то представление о том, что люди, которые придерживаются других взглядов, чем он, это национал-предатели, оно как-то немножко попахивает нацистской Германией и Советским Союзом.
Универсальные бесполые и безыдейные европолитики мало напоминают бесноватых фюреров Третьего рейха. Общим у них является лишь маниакальная уверенность в своей правоте и готовность к насильственному принуждению людей к повиновению. Хотя формы этого принуждения у современных еврофашистов стали куда более мягкими, методика остается жесткой. Она не терпит инакомыслия и допускает применение силы вплоть до физического истребления несогласных с политикой Брюсселя. Конечно, тысячи погибших в борьбе за насаждение «европейских ценностей» в Югославии, Грузии, Молдавии, а теперь уже и на Украине не сравнить с миллионами жертв немецко-фашистских захватчиков во Второй мировой войне. Но кто считал косвенные человеческие потери — от насаждения гомосексуализма и наркомании, разорения национальных производств, деградации культуры? Целые европейские нации исчезают сегодня в горниле евроинтеграции.
При этом, осадив «атаманов», которые пролетели мимо назначений, он постепенно начал формировать новую команду, хоть преимущественно из старых лиц. Просто потому, что новые незапятнанные кадры взять было особо негде — город относительно небольшой и кадровый резерв откровенно не богат. Чалый фактически должен был решить простую задачу — довести город до выборов осенью 2015 года. Уже в марте пошли разговоры, что после выборов он уйдет. А когда стало ясно, что выборы переносят на осень 2014 года, уход Чалого стал своеобразным секретом Полишинеля.