Уже на полу, с заломленными руками и видя лишь лакированные туфли министра у самого носа, я услышал голос, который определил мою судьбу.
Мельком просмотрел отчеты за вчера, несмотря на то, что умер, ребята все-таки поделились текущими достижениями. Хорошая привычка. Результаты были не очень. Без мощного организаторского втыка вся наша шайка-лейка развивалась, как трава у моего форта — беспорядочно. В противовес остальным отличились Барбара и Геймор. На удивление, второй брат-близнец все делал по канону.
— Витя, пошли, флаерботов всего семь, а народу сам знаешь сколько.
Она все такая же, тихая, немного застенчивая, с большущими невинными глазами и стесняющейся улыбкой. Стоит с той стороны плексигласового стекла в своем чистеньком, слишком чистеньком комбинезоне для техника-помощника. Хотя чего я удивляюсь, Лиза всегда была аккуратисткой, даже в моей холостяцкой берлоге ее тяга к порядку боролась с моей природной энтропией.
— Не надо оправдываться. Ты правильно сделала, что пришла и сказала. Это честно. За это я тебе благодарен. Как говорил дед, лучше все выяснить на берегу.
Теперь над командным пунктом реяло два знамени — Рамиресовское повыше, как знак командующего, мое пониже, как подчиненного. Эта иерархия меня смущала лишь немного, все-таки я полицейский, хоть и бывший, а Леша обычный пацан, к тому же с судимостью, но это часть игры. Геймеровское звание у него выше моего, а с этим надо считаться. Как когда-то заметил Крейсер, надо вовремя задвигать гордость подальше. Тем более у меня нет времени показывать свой характер. Надо побеждать. В противном случае, все это не имеет смысла.