— Семь тридцать восемь, — поднял голову от расчетов Катод. Он был ближе всех к Гризли.
— И долго этот спектакль продолжаться будет? — Нетерпеливо спросил человек в середине.
— Не знаю. Форт, клянусь, не знаю. Утром к нему летал, потом позвонил, не берет…
Это он прав. Дал маху. Слишком лихо ворвался Рамирес в мои владения, сбил с толку. Я внимательно рассматривал худого смуглого мужчину лет тридцати с кудрявыми волосами, тонкими смоляными усиками и задорным, слишком задорным для взрослого человека, взглядом. Подполковник Рамирес развалился во внезапно появившемся кресле — клоне моего собственного — и удивленно поглядывал на меня.
Добавляю в конференцию Рамиреса, братьев и Барбадосу. На меня смотрят, если не счастливые, то вполне довольные лица. Еще бы, тревожное нападение оказалось фейком, проверкой на вшивость, не более. Мне даже не доставляет удовольствия, когда их физиономии сначала начинают приобретать озабоченное выражение, а потом и вовсе растерянное.
— Скоро и твоя поросль подрастет. Что там у нас с малышами?