Поняв, что я отнюдь не собираюсь убирать руки, она раздёрнула опояску на своей рубахе, ухватила мою ладонь и потянула к себе под одежду. Её беззвучный стон, когда мои пальцы утвердились, чуть сжали её живот… Голый, нежный, трепещущий… Чуть погладили, передвинулись, приласкали…
Меня постоянно дёргали, поздравляли. Марана выразилась витиевато матерно и заставила поцеловать в щёчку. Пахнет от неё — приятно… Если глаза не открывать и рук не распускать — вообще…
— Оно, конечно, сопля безмозглая… Но — родычался!
Насчёт отсутствия централизованного снабжения — я уже…
Раздражение эмира через некоторое время прошло. Но я успел всунуться со своим «меморандумом». Отказаться? — А честь? «Что написано пером — не вырубить и топором». А там уже и Всеволжск поднялся. Да и вообще — поздно стало. «Фактор времени» — «дорога ложка к обеду».
Пока войско ставило лагерь, мы с Суханом облазили окрестности. Даже в овраги нос сунул: подглядел из-за угла, как булгары воду из болотца таскают да на стены выливают. Боятся, наверное, что запалим всё это хозяйство.