Всегдашняя улыбка Любима сегодня куда ярче, искреннее. А вот Терентия увидеть здесь…
Смотрит. Меч дёргает. Туда-сюда, в ножны — из ножен. Скрип-скрип. Вжик-вжик.
Андрей посуровел лицом, мой трёп, явно, его раздражал и утомлял. Что ж, тогда быстренько исполняем свой попандопульский долг. Перед поколениями, перед всем цивилизованным человечеством. Ну, и перед Россией, заодно.
— Кто-нибудь ещё над моими людьми господствовать надеется? Выходите. Я ещё чуток умею: ноги ломать, головы откручивать. Мне не трудно. Есть желающие?
Кажется очевидным, что между Кучковичами — роднёй, «партией» первой жены, и ясом-ключником — представителем «партии» второй жены, должна быть вражда. Более того, смерть Боголюбского явно вредна его второй жене — она из правящей, полноправной Великой(!) княгини превращается во вдову. Одно дело — государыня. Другое — родственница-вдовица, «там за печкой». Ей-то это зачем? Её людям это зачем?
Держать, подгонять, подстёгивать самого себя: надо соответствовать, надо быть на уровне. На уровне души. Чтобы ей не стало с тобой скучно. Тупо, противно, безысходно…