– Пацан, тебя как зовут? – спросил Глеб и снова уставился на экран.
– Точнее не скажешь. Хуже наказание сложно придумать.
Я лихорадочно принялся перебирать в голове всех, с кем мне довелось работать. И полпроцента из них не наберется, кому бы я чем-то не понравился. Я никого никогда не предавал, не обманывал, не лишал денег. Может, шансы на голоса председателя у меня все же остались?
Он видел, как угасла жизнь в глазах Лео, чувствовал, как его душа пропала с внутреннего радара. Видел страдания жены и непонимание дочери, стоявшей за порогом дома в ожидании матери. Ужасные кадры, навсегда врезавшиеся в память. И все из-за него.
– Хорошая попытка, – ответила мать – научил сына слову, чтоб он меня замучил, и я дала согласие на покупку?
– Убей пацана! – крикнул он, указав на меня обеими руками. Я спрятался сбоку от двери, и женщина едва ли успела что-то понять, когда я выпрыгнул.