В этом инора Эберхардт была права. По меркам столичной жизни, Регина выйдет из приюта совсем без ничего, и первое время я буду ее единственной опорой во внешнем мире. Большом, страшном, непонятном. Наверное, эта работа для нее будет просто находкой. Хозяйка из иноры Эберхардт хорошая. Внешне внимательная, заботливая, готовая всегда пойти навстречу. Она мне даже нравилась, пока я не поняла, кем она мне приходится. Но ради Регины можно и потерпеть. Ей я решила ничего не рассказывать, тогда и отношение к работе будет хорошее.
— Смогу. Маг я или не маг? — грустно сказал он.
— Гроссер, что тебя всегда приносит куда не надо? И когда не надо, — проворчал он. — Ты постоянно вклиниваешься между мной и Штеффи, и мне это не нравится. Я приехал, привез обручальный браслет для подтверждения серьезности своих намерений, вхожу в дом своей невесты, и что я там вижу? Опять Гроссер, и опять на кухне!
Наконец принесли мой обед, и почти одновременно в зал вошел тот, о ком я только что думала. Я обрадовалась, даже улыбнулась ему, но Рудольф лишь сухо кивнул и сел довольно далеко от меня. Я опустила глаза в тарелку — пусть не считает, что он мне хоть чуточку нужен! Вкуса еды я не почувствовала, торопливо проглотила, что заказала, заплатила и ушла, даже не посмотрев в сторону этого наглого обидчивого сыскаря. Но самое возмутительное, что он тоже на меня не смотрел…
Прошло несколько дней. Тетя Маргарета пришла в себя как от обретения родной племянницы, так и от того, что чуть было опять не осталась одна. Она была уверена, что моя мать поместила меня в приют и заставила ее саму забыть случившееся, чтобы никто ничего не мог узнать, так как инора Шварц неоднократно угрожала любовнице мужа. Я была склонна с ней согласиться, хотя записка все равно казалась мне слишком сухой. Но быть может, мама не хотела, чтобы я, став взрослой, ее разыскала и попала под удар жены отца? Опасения ее оказались небезосновательными. Теперь никак не узнать, что она думала и чего хотела. Я согласилась остаться с тетей Маргаретой, чем ее необычайно порадовала. Теперь уже она хотела осчастливить всех, кого сможет, и убеждала меня, что инор Шварц не так и виноват, и пыталась нас с ним примирить. Я не соглашалась с ней. Я давно вышла из возраста, когда нужен отец, и он все эти долгие годы как-то без меня обходился, сможет прожить и дальше. Но тетя и новоявленный отец с моим решением не соглашались и постоянно пытались хоть так, хоть иначе заставить меня принять и второго родственника.
Я встала, чуть при этом покачнувшись. Слабость накатывала волнами, но идти было можно, хоть и тяжеловато. Я добралась до середины лестницы, цепляясь за перила и чувствуя себя с каждым шагом все лучше, как вдруг мне пришло в голову, что иноре Эберхардт тоже неплохо было бы выпить такого чаю. И я пошла вниз, чтобы об этом спросить.