— Не пропадать же цветам, — пожала я плечами. — Без воды они тут же завянут. А кастрюля мне не очень-то и нужна пока. Все равно готовить нечего.
— Мне не нравится, когда говорят неправду, — ответила я.
— Успел раньше, Маргарета. — Он выразительно чмокнул мою нанимательницу в подставленную для поцелуя щеку и продолжил: — Ты же рада, правда?
И улыбка у него была такая, что сердце мое ухнуло куда-то в район босых ног, да там и осталось, не желая больше подвергаться подобным испытаниям.
— Хорошо, инора Эберхардт, я подумаю, — покладисто согласилась я. — До свидания, инора Эберхардт.
Она презрительно вскинула голову и уставилась в окно, больше ничего не говоря. Рудольф пошел за Шварцем, хотя и сказал при уходе, что не видит в этом особого смысла. Тетя приобняла меня и прошептала, что если это и правда, то все равно никому нельзя безнаказанно разбрасываться молниями по соперницам, и она проследит, чтобы неудавшаяся убийца получила по заслугам. А потом добавила, что у нее при дворце столько знакомых, что грех их не использовать для справедливого возмездия. Я не знала, что на это сказать, — со Шварцем нас не связывало ничего, кроме пары допросов по делу Сабины. Придумать что-то для вразумительного ответа я не успела, слишком быстро Рудольф привел инора Шварца.