Хвостовой отсек не был герметизирован, приходилось пользоваться кислородными приборами. Распахнув дверцу, Егор ввалился в маленькую кабинку бортстрелка. Стекла были поколочены, в борту зияли дыры. Кибаль будто прилег на спаренную пушку, нелепо задравшую ствол. В унтах и полушубке – на высоте холодно – старшина казался спящим, но рука, обессиленно свесившаяся на исшарканный линолеум, была красной от крови. Страшненькая лужица все натекала и натекала…