Челышев накренил самолет. В самом деле – статуя задирала к небу культяпку, а десница, смятая и давленная, валялась у постамента.
Даже Ерохину были видны темные отметины на фюзеляже бомбардировщика – это прибавлялись пробоины. Задымил правый дальний двигатель, вспыхнул и погас. Винт замер недвижимо.
Это подавала голос реактивная авиация Страны Советов.
Дядя Миша стоял на палубе авианосца «Советский Казахстан» и гордо обозревал окрестности. По левому борту виднелся линкор «Иоанн Грозный».
– Сравнил! В школе! Ты ж там воевал, а не сочинял параграфы!
– Помнишь ту бомбу, что едва Крыму не досталась?