А бомбардировщики открыли люки, освобождаясь от здоровенных фугасок, каждая весом в тонну. «Тонки» полетели вниз, прямо на поле, заставленное самолетами. Несколько истребителей выруливали, собираясь взлетать, но тут ухнули бомбы, вздыбливая целые горы земли и обломков. Воронки были такие, что в каждой из них можно было спокойно, со всеми почестями, похоронить самолет, а ударная волна хорошо различалась с высоты – этакое смутное кольцо, которое быстро расширялось во все стороны, пригибая траву или сметая пыль с бетонных полос, а самолеты на стоянках сдувало, словно листья с дорожки в саду. Истребители «Кавасаки» и «Накадзима» подпрыгивали, скользили, разгребая почву стойками шасси, как граблями, переворачивались, кувыркались, ломали крылья или лопались, устилая все вокруг ошметками дюраля и битым плексигласом.