– Это все книжки, доктор. С детства у меня две страсти – кузница и книги. Не поверите, но именно их мне сейчас не хватает больше всего. Отличная сталь, – потрогав острый наконечник спицы, произнес кузнец. – А главное, если ударить в сердце, то и крови совсем не будет. Так… капелька. Меньше, чем из раздавленного комара. А если запечется, так можно принять и за родинку. Держите.
И еще одна немаловажная деталь. Он выгодно отличался от остальных рабов своим гардеробом. Потому что имел не какое-то там хлопчатобумажное рванье, а самый настоящий костюм. Сильно заношенный, с множественными следами штопки, и все же это была настоящая одежда, чего не было даже у простых надсмотрщиков. Госпожа Джонсон посчитала, что доктор, одетый в рубище и оказывающий помощь практически от ее имени, не делает ей чести.
– Только то, что с одной из партий рабов на ваш остров проник лазутчик. С какой целью, не знаю. Но догадаться несложно.
– Как я вас понимаю. Ради честного словца, и так далее, и тому подобное. Сто пятьдесят фунтов.
Патрик ободряюще подмигнул Мартину и Кевину, нервно переминающимся в сторонке на белом песке пляжа. Дуэлянты расположились на траве. Они и так собирались драться насмерть, так стоит ли измываться над собой, увязая в податливом песке в ходе схватки?
– Если ты не лжешь, то к чему понадобилась эта хитрость?