– Господи, ну почему, когда этому миру нужны герои, бабы обязательно рожают дураков? – расстегивая портупею и укладывая ее на траву у стены выбеленного саманного домика, со вздохом произнес Патрик.
– Это сейчас. А что будет потом? Мне еще около года носить траур, и за это время может случиться многое. А потом твой батюшка может подобрать для тебя другую, более выгодную партию. И ты, как прямой наследник, не сможешь отказаться. Долг крови, от которого никуда не деться.
– О Джоне. Моем малыше. Ему еще нет и года.
– Не надо сгущать краски, господин лейтенант, – возразил Кевину Патрик. – Далеко не всех передают в руки этих святош. Да и те, кто попадает под суд трибунала, не всегда кончают на костре. Вон часть команды ле Пикара пожелала перейти в лоно католической церкви. Так из них вообще никого не казнили, а просто отправили на каторгу. На костер же прогулялись только те, кого опознали свидетели, ну и Пикардиец, разумеется. Поверьте, господа, я сам не люблю инквизиторов, но должен признать, что трибунал в Пуэрто-Рико действует по правилу – что посеешь, то пожнешь. Так что прекращаем разговоры на эту тему.
– Мне кажется, что вы каким-то образом об этом узнали, но они действительно оказались на Сан-Хуане, – ответил Дарак. – И мы их выследили. Помогли наши соседи индейцы. Правда, пришлось их самих охранять от испанцев. Но тут уж свое слово сказала грамота губернатора.
– Хотите сказать, что меня лишат каперского патента?