Мне повезло дважды. Во-первых, они меня пока не видели и ловят сейчас дерзкого мужчину неизвестной степени опасности, а не тощего подростка.
– А вот это до конца не ясно. Климатические модели пока очень грубые. Но отрицать данную возможность нельзя. И этим можно попробовать их напугать, пусть учитывают и такую опасность. А вот по нашей линии мы предлагаем вбросить пакет дезы о подготовке к постановке на боевое дежурство в семьдесят девятом системы «мертвой руки», гарантирующей нанесение удара возмездия даже в случае гибели всего руководства страны. За полтора года американцы физически не успеют произвести необходимое, по их расчетам, количество «Першингов» и «Томагавков» для внезапного нападения. Это должно охладить пыл их милитаристов и открыть возможность для заключения устраивающего нас соглашения.
А как могли попасть пистолеты в камеры к заключенным особо охраняемой и построенной специально для содержания рафовцев тюрьмы Штамхайн? Узников содержали поодиночке в условиях строжайшей изоляции, переводили в другие камеры каждые две недели, камеры обыскивали дважды в день и просматривали раз в пятнадцать минут. Несмотря на это, как объявили власти, террористы продолбили в стенах из сверхпрочного бетона тайники, где прятали оружие, патроны, радиоприемники, запас взрывчатки и «аппарат Морзе».
Но материал – ну очень странный… Не профильный. Ладно, забросим в Лэнгли, пусть передадут смежникам из Управления по борьбе с наркотиками. Это их хлеб, может, пригодится.
Впрочем, я никуда не спешу, трудиться над собой надо всю жизнь. Пусть торопыги за полгода на гормонах превращаются в бройлерных цыплят, я не спринтер, я – стайер. Регулярный труд над собой и правильное питание – вот мой рецепт.
– И что я должен, по-твоему, делать? Я что-то совершил против нашей дружбы? Где-то неверно поступил?