— Ну и как она тебе? — Ноа, закинув ногу на ногу, подчеркнуто равнодушно смотрел в зал.
— Я буду называть тебя, как мне удобно. А соблюдать тонкости этикета в опасной ситуации, когда решают секунды, не для меня, — ровно ответил Рей, пристально наблюдая за сменой негативных эмоций на лице Ривы.
— Прости меня, — вечером, после концерта, они сидели на балконе дома Марты и разговаривали.
Рива казалось, что ей предстоит покинуть дом, к которому привязалась и вросла корнями. А, может, Гостья была дорога, потому что здесь она впервые влюбилась?
Старший брат Ноа с женой. Генрих и Роберта. Будущий наследник, после отца. Им даже было позволено родить двух детей. Племянник и племянница Ноа находились здесь же, с няней. Их привезли на Рождество из частной школы. Генрих почти искренне улыбнулся Риве, следом пожал руку младшему непутевому братцу со словами «Давно не виделись». Ноа ответил: «Ты же меня знаешь. Я на месте не сижу, в отличие от тебя». Роберта украдкой разглядывала платье Ривы, в глазах мелькали восхищение и зависть.
— Да, наверное. Не знаю, что и когда пошло не так, — в голосе Роберта явно звучало страдание. — Он рос обычным мальчиком. Может быть, чуть более жестоким, чем остальные в его возрасте. Но все дети в четырнадцать-пятнадцать лет иногда поступают жестоко. Несколько раз я ловил его на том, что он применяет Голос для воздействия на слуг или учителей. Стремление к славе, власти, известности выходило у него за рамки разумного. Тогда я считал, что ничего плохого в этом нет. Он хотел во всем и всегда быть первым, лучшим…