— Да? — обернулась Рива, заканчивая макияж. Через час она должна была лететь на прием в президентский дворец и предполагала, что ее попросят что-нибудь спеть. Ни одна вечеринка не заканчивалась, чтобы об этом не просили.
— А что такого? — фыркнула Дана. — Брак второй степени ни к чему не обязывает. А у девушки появится шанс выбраться отсюда. Ей немного подучиться пению, и весь мир ляжет у ее ног.
— Хорошо, буду молчать, со всем соглашаться… — она вздохнула и потянулась за поцелуем, — и ждать тебя.
Несколько дней у нее ушло на знакомство с домом и поместьем. Еще она пару раз облетела остров, полюбовалась сверху на закрытый непроницаемым куполом Лондон и другие законсервированные древние города. Стоунхендж перенесли на Альван, а то, что не представляло исторической ценности, просто распылили и утопили в океане.
Как оказалось, не такого уж и выносливого… После десяти минут неглубокого осторожного скольжения вверх вниз, у Рея сорвало крышу. Он схватил Риву за бедра, перевернул на спину и принялся яростно вонзаться, словно стараясь достать до сердца.
Все раздражало. Эти полчаса перед выходом были крайне важны. За это время Рива приводила мысли и чувства в порядок. Наносила последние штрихи макияжа, копировала удачные позы, гримасы и улыбки. Очищала голову от повседневных мыслей, раскрывала душу и сердце музыке. Впереди тяжелое выматывающее выступление. Ее бенефис. Ее триумф. Она так долго к нему шла…